Космонавт? Прекрасно!
Где-где вы сейчас? На работе? Отлично!
Только вот по договору у вас тут должок.
Потрудитесь погасить его до завтра.

      Келвин уныло сидел на холодном полу в тесном душном пространстве, зажатый между двумя переборками заблокированного отсека. Красная аварийная лампа на потолке неровно мигала. Удивительно, что она всё ещё светит. Впрочем, не менее удивительным было и то, что он всё ещё жив. За плитой справа бушует пламя, раскаляя десятидюймовый метал всё сильнее, а за плитой слева стоит гнетущая тишина. Невообразимый холод уже успел покрыть её тусклую металлическую поверхность серебристым инеем от его дыхания. Келвин инстинктивно передвинулся к центру, потирая ссадину на горячей правой щеке.

        Взрыв застал его проходящим через разделительный блок шириной десять на десять футов, находящийся между двумя отсеками корабля. Как только корпус содрогнулся от первого толчка, разделительные переборки мгновенно захлопнулись, заперев Келвина внутри тесного бокса где-то между восьмой и девятой секциями повреждённого корабля, летящего в чёрных глубинах бездонного космоса в сотне парсеков от ближайшего человеческого поселения.

        Уже в который раз, блуждая взглядом по щербатым металлическим стенам, он вновь поднял глаза вверх, всматриваясь в тусклый красный мерцающий свет аварийной лампы. Безмолвное красное око под потолком упорно выполняло свою скорбную миссию – показывало, что всё очень и очень плохо. Интересно, откуда берётся энергия на этот тусклый погребальный свет? Впрочем, гравитация пока тоже в норме. Видимо, огонь всё ещё не добрался до генераторного отсека, и центральный реактор по-прежнему находится в рабочем режиме. А если огонь так и не доберётся туда вовсе? Нет уж! Лучше быстрая смерть в ядерной вспышке взорвавшегося реактора, чем эта бесконечная пытка, когда с каждым часом становится всё труднее дышать от нехватки кислорода и отчаянные мысли бесконечной вереницей бредут по кругу. Он опять представил себя замурованным в маленькой щели между отсеками, в центре огромной груды искорёженного металла, которая по-прежнему несётся на огромной скорости по заданной траектории полёта к далёкой точке в созвездии Водолея. Пол, потолок и четыре стены – вот и всё пространство, которое досталось ему в момент катастрофы, всё, во что сжался огромный мир после взрыва. И он наглухо заперт в этом пузырьке воздуха посреди невообразимо бесконечной пустоты за бортом. Интересно, остался ли ещё кто-нибудь в живых или ему так и суждено умереть тут в одиночестве, без капли воды, постепенно теряя силы и задыхаясь от нехватки воздуха? Чёрт! На гладких стенах ни крючка, ни выступа! Даже повеситься негде, пока ещё есть гравитация.

        Келвин нервно сплюнул на раскалённую переборку. Тихое шипение пара внесло хоть какое-то разнообразие в гнетущую тишину окружающей его душной и тесной мышеловки. Слева холод подступал всё сильнее. Иней уже начал покрывать пространство на полу, дюйм за дюймом подступая всё ближе и ближе к тому месту, где он балансировал между пеклом и холодом. Видимо, с той стороны корабля произошла полная разгерметизация отсека, а может даже за переборкой и вовсе ничего не осталось, если эту часть корабля оторвало и унесло в космос. Он представил себе бесконечные россыпи звёзд, заглядывающих через рваные края обшивки, сквозь паутину проводов и арматуры. Плита справа по-прежнему раскалялась, начиная светиться тусклым красным сиянием. От жара правая щека покраснела, а металлические петлицы на костюме нагрелись и жгли сквозь ткань. Интересно, что его доконает раньше: огонь справа, холод слева или нехватка кислорода и подступающая клаустрофобия? Мысль о том, что он умрёт, уже стала настолько привычной, что даже не пугала. Как только стало трудно дышать, он даже начал молиться о том, чтобы всё закончилось как можно скорее. Но смерть, видимо, никуда не торопилась, желая вволю натешиться его мучениями. Вот дьявол! Какая глупая ситуация! И при этом, ничего нельзя ни ускорить, ни изменить! Раньше он частенько любил повторять, что не бывает безвыходных ситуаций, а люди зачастую просто не замечают скрытых возможностей. И вот теперь, как назло, жизнь подсунула ему ту самую глупейшую безвыходную ситуацию без единого шанса хоть как-то повлиять на её исход. Оставалось лишь сидеть и ждать конца, время от времени пялясь на красный глаз аварийной лампы.

                                                                              *        *        *

        Шёл уже пятый час его заточения в душной камере между двумя переборками повреждённого корабля. Свечение на переборке справа, достигнув пика каления, час назад начало гаснуть и сейчас из ярко розового перешло в тускло красный цвет. Похоже, переборка  начала остывать. Видимо, огонь добрался до регенераторов воздуха, пламя выжгло весь оставшийся кислород и погасло. Говорят, в холоде люди засыпают, а затем так и замерзают спящими. Всё же лучше, чем задохнуться или зажариться на медленно раскаляющемся металле. Ну, значит, стоит попробовать расслабиться и уснуть. Может ещё сон какой приснится перед концом.

        Внезапно звонкая трель разорвала тишину. Звонил мобильный коммуникатор в кармане на груди его рабочего комбинезона! Келвин от неожиданности даже вскочил на ноги. Вот чёрт! Он уже и забыл про него, выбитый из колеи происшедшим! На корабле был внутренний передатчик, который обеспечивал постоянное соединение с глобальным Галанетом по гиперпространственному каналу связи, в том числе принимая, сортируя и ретранслируя некоторые важные телефонные звонки, адресованные членам экипажа. Медиа спонсоры проекта – новостные корпорации, не скупились оплачивать неимоверно дорогой траффик постоянно работающего канала связи с кораблём, стремясь быть в курсе всего происходящего на борту и оказаться в первых рядах тех, кто узнает о долгожданном открытии планеты, подходящей для колонизации, или о контакте с другой цивилизацией. Ведь ещё никто из людей не забирался настолько далеко вглубь космоса, а каждая подобная экспедиция обходилась в невообразимо фантастическую сумму. Но игра стоила свеч. Компания, на которую сейчас работал Келвин, занималась дальней косморазведкой, посылая экспедиции в различные концы галактики, где могли находиться планеты и даже целые звёздные системы, потенциально подходящие для колонизации или разработки ресурсов. Гиперпространственный передатчик находился в генераторном отсеке и, видимо, до сих пор исправно работал. Коммуникатор продолжал упрямо трезвонить, сообщая приятным женским голосом о том, что номер звонка не распознан. Келвин вышел из ступора и спешно принял звонок. Несколько побитый помехами, казённый голос на другом конце гнусаво спросил:

        – Хелло! Это мистер Келвин Мокс?

        – Да, это я, – ответил Келвин вконец озадаченный.

        – Меня зовут Дуглас Боггерт. Я работаю в кредитном отделе Лоялти-Банка в Орландо, Флорида. Мистер Келвин, по нашим данным вы должны были внести очередной платёж по кредиту за яхту ещё в пятницу тринадцатого июля! Сегодня уже понедельник, шестнадцатое июля, а деньги от вас до сих пор так и не поступили. Могу я узнать причину задержки платежа?

        – Погодите! Я же оставлял чёткие распоряжения девушке в депозитном отделе Оби-Банка, куда мне перечисляют зарплату: 12-го числа каждого месяца снимать с моего счёта  необходимую сумму и переводить к вам на счёт. Я даже заявление написал о том, что ввиду моего отсутствия передаю управление моими депозитными средствами банку с целью своевременной оплаты текущих счетов, в том числе по кредиту. Они что не перевели вам деньги?

        – Ничего не могу сказать! Я работаю в Лоялти-Банк и мы не можем контролировать работу других банков. Факт есть факт: деньги от вас в этом месяце ещё не поступали и вы уже опаздываете с оплатой по кредиту на два дня! Когда вы планируете нам заплатить?

        – Послушайте, дело в том …, – тут Келвин просто рухнул обратно в невесёлую реальность и вспомнил, что он наглухо заперт в душном отсеке на разбитом корабле, несущемся на огромной скорости прочь от Земли в неизведанные глубины галактики.

        – Даг, дружище, к чёрту кредит! Помогите мне пожалуйста! Я попал в пренеприятнейшую переделку! Я не знаю, сколько я тут ещё протяну! Похоже, огонь уже погас и я начинаю замерзать. Мне срочно нужна помощь! Я не знаю, как это устроить, но я не хочу, чтобы всё закончилось так печально!

        – Мистер Келвин, вы в порядке? – Голос на том конце просто кипел от негодования, раскаляясь жарче горячей переборки справа. – Что значит «к чёрту кредит»?! Когда вы подписывали с нами кредитный договор, вы обязались его не нарушать и вовремя платить по счетам! Вы что хотите испортить себе кредитную историю? Или вы не знаете, что после такого ни один банк не даст вам ни цента? Как вы будете жить дальше?

        – Даг, послушайте …

        – Я вам не Даг! Меня зовут Дуглас! Дуглас Боггерт!

        – Дуглас, да-да, простите! Дуглас, послушайте меня. Вы абсолютно правы и я полностью с вами согласен. Именно это я и пытаюсь вам объяснить. Мне срочно нужна ваша помощь, иначе мне не протянуть тут и дня.

        – Мистер Келвин, вы и так уже получили от нас помощь в виде ссуды на приобретение космояхты. Мы даже закрыли глаза на то, что на тот момент у вас не было ни одного действующего контракта с работодателем, вы нигде не работали, отдыхая после ухода с предыдущего места работы. Вы убедили нас в том, что ваш последний работодатель готов оплачивать ваше безделье ещё четыре месяца, и гарантировали нам, что устроитесь на работу не позже чем через месяц. И что теперь? В общем, мы даём вам один день на то, чтобы вы решили все ваши проблемы и заплатили нам по кредиту. Если завтра не будет сделана оплата, мы будем вынуждены принять меры согласно нашего с вами договора. Боюсь, яхту вы потеряете. Кроме того, нам также придётся продать ваш коттедж в Майами, чтобы покрыть недостачу от продажи яхты. Знаете ли, новая техника, покидая салон, быстро теряет в цене, а сумма кредита от этого не уменьшается.

        – Но Даг … простите, Дуглас, послушайте! Забирайте к чёрту и яхту, и коттедж! Вам лично я даже разрешаю забрать всё, что вам понравится из моего имущества в коттедже. Только вытащите меня отсюда ради бога!

        – Мистер Келвин, прекратите паясничать! Наше название – Лоялти-Банк. Оно говорит о том, что мы всегда лояльны к нашим клиентам и готовы пойти им на встречу, даже предоставить им последний шанс – с кем не бывает проколов. Поэтому я обязан сперва дать вам шанс оплатить ваш кредит, а уже затем только принимать более жёсткие меры. Поэтому я пока только предупреждаю вас устно: в случае, если вы не внесёте платёж по кредиту сегодня, мы будем вынуждены отобрать у вас и яхту, и, видимо, выставить на торги ваш коттедж.

        – Даг … чёрт! Дуглас, дружище! Да поймите же, мне сейчас не до коттеджа с чёртовой яхтой сейчас! Мне срочно нужна помощь. Я лечу на разбитом корабле! Все погибли! Я застрял в переходном боксе между отсеками! Отсек слева, скорее всего, разгерметизирован, так как левая переборка жутко холодная. А от правой переборки жарит, как из Пекла. У меня просто нет ни единого шанса выбраться отсюда самостоятельно. Вы понимаете? Я не смогу оплатить ваш чёртов кредит, если подохну здесь! Мне срочно нужна помощь! Вы-ме-ня-слы-ши-те?

        – Мистер Келвин, это что шутка? Какой ещё разбитый корабль? Я разговариваю с вами по телефону. Связь прекрасная. Кроме того, по нашим данным, вы до сих пор на Земле и никуда не улетали. Что за глупая попытка уйти от ответственности?

        – Да я и не вру! Поверьте, я действительно лечу на корабле. Две недели назад я завербовался в компанию «Скай Эксплорер Инк.», и сразу же был отправлен в исследовательскую экспедицию в сторону созвездия Водолея. Правда, их исследования достаточно засекреченны и я подписал кучу бумаг о неразглашении коммерческой тайны и всякого такого. Поэтому формально я даже не имею права сообщать вам, где я и чем я занимаюсь. А связь прекрасная, потому что «Осайрикс энд Мега Ньюс» являются медиа спонсорами экспедиции, оплачивая постоянно открытый канал гиперпространственной связи на нашем корабле. Сегодня утром, часов пять-шесть тому назад в нас что-то врезалось и, по-моему, снесло пол корабля. Я как раз направлялся в столовую позавтракать и оказался заблокированным аварийными переборками в пространстве между двух отсеков. Воздух практически на исходе, да и огонь в правом отсеке, похоже, уже погас. Так что через пару часов я просто замёрзну тут, если до того не задохнусь.

        На том конце трубки возникла долгая пауза. Видимо, всё услышанное просто никак не вписывалось в привычную повседневность обычного банковского клерка маленького городка во Флориде.

        – Дуглас … ээ … дружище, вы ещё там? – Келвин попробовал прервать молчание.

        – Да, мистер Келвин, я здесь. Пытаюсь понять, зачем вы придумали такой сложный метод избежать оплаты. Дайте мне внимательно перечитать договор касательно ваших прав по задержке оплаты при определённых обстоятельствах.

        – О господи, Даг! Да я загнусь тут, пока вы будете изучать ваш поганый договор!

        – Не грубите мне, пожалуйста, мистер Келвин! Тем более что это вы не проплатили вовремя, а не я. Лучше скажите, как я могу получить подтверждение того, что вы действительно находитесь в форс-мажорных обстоятельствах?

        – Перезвоните в компанию «Скай Эксплорер Инк.» и выясните, где я сейчас реально нахожусь.

        – Дайте мне телефонный номер вашей компании и данные человека, с которым я мог бы пообщаться по поводу всего, что вы мне сейчас рассказали.

        – Я не помню их номер, но вы можете попытаться найти их контакты в Интернете.

        Тут Келвин вспомнил, что когда они ему позвонили и пригласили прийти на собеседование, он попытался было навести справки, но нигде так и не нашёл никаких данных об этой компании. Её попросту не существовало  для непосвящённых. Когда он спросил об этом после принятия его на работу, ему ответили, что в связи с тем, что компания выполняет заказы Министерства Обороны, она находится под грифом строжайшей секретности. И что даже информация о существовании данной компании является государственной тайной за семью печатями.

        Гнусавый голос в трубке опять ожил:

        – Мистер Келвин, мы только что попытались найти вашу компанию по нашим базам и нескольким поисковым системам. Результат нулевой – такой компании просто не существует.

        – Да существует она! Су-ще-ству-ет! Господи, как же вам доказать, что всё, что я говорю – чистая правда?!

        – Я не знаю, и, честно говоря, лично я вам ни капли не верю. Но я вынужден чётко следовать служебным инструкциям нашего банка. Итак, я вас официально предупреждаю: у вас есть шесть часов на то, чтобы внести деньги за кредит. Если мы не получим оплату в течение шести часов, мы начинаем процесс ареста объекта кредитования и залога с целью погашения вашего долга перед нашим банком. Удачи!

        Связь оборвалась. Ошарашенный Келвин тупо уставился на коммуникатор, видимо, пытаясь разглядеть на погасшем экране удаляющуюся фигуру банковского клерка. Затем его мозг вышел из оцепенения и начал лихорадочно работать, выдавая одну за другой идеи спасения. Келвин начал лихорадочно набирать номер своего приятеля Дена Харви. Он нервно спешил и пальцы то и дело попадали не на те цифры, либо они набирались дважды. В конце концов, ему удалось набрать нужный номер. Нажав на вызов, он прижал коммуникатор к уху и стал ждать, нервно покусывая губы. Телефон перебирал цифры – в последнее время стала популярной имитация набора номера абонента на дисковых таксофонах из древней докосмической эпохи двадцатого века. Тоновая последовательность в трубке закончилась, и Келвин стал ждать гудков вызова. Внезапно в трубке неприятно пискнуло, и безликий женский голос сообщил:

        – Исходящие звонки заблокированы. Напоминаем, что по условиям контракта вы не можете звонить на внешние номера.

        – Дерьмо! Грёбанная сука! Ублюдочная тварь! Что б ты там …

        Поток ругательств поднялся из глубин души Келвина и неудержимо вырвался наружу впервые со времени катастрофы. До этого момента он словно пребывал в каком-то шоковом фатальном спокойствии, смирившись с судьбой и ожидая смерти. Но этот звонок из банка вышиб его из оцепенения. Он снова хотел жить! О чёрт! Как же он хотел теперь жить! Выжить, чтобы найти этого Дага и начистить его холёную официальную физиономию за все те часы, проведённые в ожидании смерти и особенно за то, что Даг – эта гнусная банковская скотина, бросил трубку в самый неподходящий момент, не дав ему – Келвину, ни единого шанса подтвердить правдивость своих слов. Ну и что теперь? Как ему быть? Он сидит один в пустой железной коробке посреди вакуума в глубоком космосе. У него в руках нет ничего кроме мобильного коммуникатора, который может принимать только входящие звонки! Вот же ж дерьмо! Вот же ж такое-сякое пере-такое да раз-эдакое дерьмище!!!

        Поорав минут пять и выпустив из себя избыток гнева, Келвин начал задыхаться и тяжело осел на пол, с усилием раздувая лёгкие в тщетных попытках наполнить их кислородом, которого тут почти не осталось. Видимо, его эмоциональный демарш стоил ему значительного количества воздуха, растраченного впустую на гнев по отношению к мифическому клерку столь же мифического сейчас банка где-то в другом конце этой необъятной и безжалостной Вселенной. Дышать явно стало труднее. Однако через десять минут коммуникатор снова зазвонил. Келвин мгновенно нажал кнопку вызова и опять вскочил на ноги. Его трясло от истощения, но искорка надежды снова вспыхнула в душе и он был намерен в этот раз во что бы то не стало удержать собеседника на связи. В трубке опять послышался голос Дага:

        – Мистер Келвин, к нам только что поступила информация о том, что Оби-Банк объявлен банкротом и что все клиентские счета заморожены. Это объясняет тот факт, почему оплата не была проведена. И мы готовы частично пойти вам на встречу, понимая, что вам, видимо, было непросто найти выход из создавшейся ситуации. Тем не менее, это не освобождает вас от обязательств по отношению к нам. Скажите, есть ли у вас ещё какие-либо свободные активы или средства в бругих банках? Мы могли бы принять оплату оттуда, либо обговорить условия отсрочки платежа, с тем, чтобы дать вам время продать ваши активы и заплатить нам, хоть и с опозданием.

        Келвин встрепенулся. Мозг начал лихорадочно соображать, мысли понеслись бешеным галопом в его голове. Его сознание будто раздвоилось. Краем уха он слушал Дага, пытаясь логически осмыслить всё происходящее на далёкой Земле. Однако основная часть сознания пыталась придумать план, каким образом заставить этого тупого педанта действовать в нужном направлении. И, как назло, ничего путного не приходило ему в голову. Все мысли были полны лишь угроз и грубостей. Келвин понимал, что таким образом он только разозлит этого напыщенного идиота, и он так ничего и не добьётся. И тут в жернова его мыслительной машины попало слово «активы». Оно начало наматываться на шестерни его сознания, смазывая механизм мышления и заставляя мысли бежать быстрее, сливаясь в единую слаженную мелодию. Пару секунд в голове ещё метались хаотичные отголоски угроз, и вдруг Келвин чётко осознал, что ему надо делать. Всё ещё возбуждённый, он попытался унять дрожь в теле и почти спокойным голосом сказал:

        – Мистер Дуглас, позвольте мне кое в чём Вам признаться. Дело в том, что вы не сможете выставить коттедж на торги, как впрочем, даже не сможете забрать мою яхту.

        – Это ещё почему, мистер Келвин? – впервые в голосе клерка появились нотки тревожной заинтересованности.

        – Дело в том, что получая у вас кредит, я не упомянул вам о другом кредите, который также пока не выплачен, и который имеет более высокий приоритет, так как был выдан мне другим банком раньше вашего.

        На том конце воцарилась тревожная тишина. Даг явно заметил приманку и уже повернул в нужном направлении. Теперь важно было продолжать подпитывать его интерес и вовремя подсечь, чтобы засадить этого пижона на крючок, заставляя делать то, что требуется. Начало вышло удачным, и теперь Келвин лихорадочно соображал, что бы ему ещё выдумать такого, чтобы не упустить удачу. Уж врать, так врать! И Келвина понесло:

        – За год до моего увольнения я купил дом в кредит для своей матери. По условиям договора кредит был выдан на 20 лет. Дом был оформлен на маму. Однако по завещанию всё её имущество, как и все её долги после её смерти переходят ко мне. Полгода назад мама умерла, так что плательщиком кредита теперь являюсь я, хотя процесс перерегистрации маминого имущества я закончил только 2 недели назад. Поэтому ваша служба безопасности так и не обнаружила, что у меня есть другие кредитные обязательства. Кредит был выдан в «Нейшнл Нуклеар Траст Банк», а тягаться с ними вам просто не по зубам. Если я не вернусь, они заберут себе всё, да ещё и закусят в придачу и яхтой, и коттеджем. Так что решайте сами: либо мы сотрудничаем, вы помогаете мне вернуться назад живым и я продолжаю платить вам по кредиту, либо вы лишаетесь всего – и денег, и залога, и даже объекта кредитования.

        Это был наглейший блеф. Его мама была жива, здорова и прекрасно себя чувствовала на своём ранчо в Огайо. Однако чтобы проверить всё это, у службы безопасности банка ушло бы не меньше недели. А у них теперь времени было ровно столько, сколько осталось кислорода в мышеловке, где застрял их должник.

        – Этого не может быть! – попытался парировать Даг, – Мы вас тогда очень тщательно проверили!

        Даг всё ещё звучал напористо, однако той прежней уверенности хозяина положения в его голосе больше не было. Келвину даже послышались какие-то хныкающие нотки в голосе клерка – как будто у ребёнка только что увели новенький гравипед и он по-прежнему наблюдал блеск его хромированных силовых контуров, удаляющийся вместе с новым обладателем.

        – Может, Даг, может! И не далее чем завтра вы в этом убедитесь лично. И тогда прощай премия, а может даже и карьера. Но вы же не хотите испортить свою профессиональную карьеру, верно? Столько лет упорного труда и унижений. Сколько конкурентов вы сдвинули по пути вверх? А ведь после этого ни один солидный банк не возьмёт вас к себе на работу. Куда пойдёте? На завод мыть задницы роботам или сидеть на базовом доходе?

        Келвин просто упивался собственной наглостью. В принципе, такое поведение было для него не свойственно. Но обстоятельства изменились, и сейчас ему было не до моральных условностей. Он отчаянно цеплялся за любую возможность, просто чтобы выжить. В его текущей ситуации все средства были хороши.

        Тишина на том конце длилась недолго. Вредный клерк был явно не полным идиотом. По крайней мере, он был в состоянии сложить А и Б, чтобы понять, к чему может привести его упрямство, если всё, что ему наговорил Келвин, окажется правдой.

        – Ммда, – негромко выдохнул голос в коммуникаторе, – Так и быть, я с вами согласен, мистер Келвин. Ждать до завтра действительно рискованно. Что вы предлагаете?

        Келвин ликовал. Этот недотёпа Даг таки попался! Келвин даже представил себя в роли первобытного охотника, который только что подсёк кита на крючок. Захотелось плясать всем телом, несмотря на тесноту танцпола и острую нехватку кислорода. Кит – это много мяса и это хорошо! Однако как его теперь вытащить? Тот ещё вопрос.

        – Даг, моё предложение достаточно простое, – как можно спокойней ответил Келвин, – Вам надо всего лишь связаться с моими работодателями и, описав ситуацию, попросить их перезвонить мне. Это всё, что вам надо сделать!

        Келвин замер в ожидании реакции на его предложение. Это был переломный момент. Сейчас он либо заставит жертву сделать то, что ему надо, либо – дзыннннь … и всё пропало! Кит уйдёт в океан. Секунды ожидания показались Келвину вечностью. Однако, похоже, Даг решил не рисковать карьерой и готов был делать всё, что ему велят. Он сразу и по-деловому спросил:

        – Как мне их найти? Дайте хоть какие-то зацепки, чтобы мы попытались пробить их по своим каналам.

        – Название компании в моём контракте указано, как «Скай Эксплорер Инк.». Насколько мне известно, их частично финансирует и снабжает заказами Министерство Обороны. Моего непостредственного начальника зовут Джерри Хатвик. Их адрес в Вашингтоне …

        Келвин выдал всё, что только мог припомнить. Даг внимательно слушал, пару раз попросил повторить, видимо всё записывал. Наконец, закончив писать, Даг сказал, что они попытаются разыскать эту загадочную компанию и что ему надо прервать связь. Келвин вновь почувствовал волну паники, поднимающуюся из глубины души, но внешне виду не подал. Сдерживая дрожь в голосе, он ответил нарочито беззаботно:

        – Конечно, конечно, Даг! Делайте, как вам будет угодно. Только прошу, держите меня в курсе, так как у меня тут ситуация критическая. Я вам честно признаюсь: я тут долго не протяну. Дышать уже практически нечем.

        – Мистер Келвин, держитесь! Мы сделаем всё возможное и невозможное, чтобы разыскать этот загадочный «Скай Эксплорер Инк.», который посылает людей на смерть и даже не заботится о делах, которые у них остались на Земле. До связи, я вам позвоню.

        – Давай-давай, шевелись, засранец! – сказал вслух Келвин после того, как связь прервалась.

        Настроение немного улучшилось. Но, как говориться, нет ничего хуже, чем догонять и ждать. Однако что ему ещё оставалось? Келвин медленно опустился на пол. Дышать стало настолько трудно, что он просто привалился спиной к стене и хватал воздух ртом, раздувая грудную клетку как можно шире. К сожалению, это ему ничем не помогло – организм всё равно получал недостаточно кислорода. Начали подступать паника и усталость. Келвин просидел ещё минут сорок, стараясь не шевелиться, чтобы экономить остатки кислорода. Чувство времени давно покинуло его, так что просиди он тут хоть два часа, хоть два года, разницы всё равно бы не заметил. Наконец раздался долгожданный звонок коммуникатора. Обессилевший, Келвин тяжело поднёс трубку к уху:

        – Келвин Мокс? Говорит Дадли Хайт, служба экстренной помощи «Скай Эксплорер Инк.» Что там у вас произошло, когда и во сколько? Опишите пожалуйста всё как можно более подробно.

        – Дадли! – голос Келвина звучал словно из колодца. Язык совершенно не слушался своего хозяина и ворочался во рту, как мокрая тряпка. Губы пересохли и потрескались. Каждое слово давалось Келвину с огромным трудом. Перед фразой приходилось делать глубокий вдох, а после коротких фраз немного отдыхать.

        – Дадли … к чёрту детали … Нас здорово тряхнуло…. Когда я шёл из жилого отсека в сторону кормы, нас что-то ударило. Переборка со стороны жилого отсека обледенела. Думаю, там полная разгерметизация. Переборка со стороны рубки долгое время сильно нагревалась. Видимо, там был пожар. Сейчас она остывает, но не быстро. Думаю, там всё ещё герметично, но воздух выгорел. Я заперт переборками в переходнике между двумя отсеками. У вас есть идеи, как меня отсюда вытащить?

        – Сейчас посмотрим, – сосредоточенное сопение и шорохи в трубке говорили о тому, что на другом конце Вселенной некто Дадли что-то проверяет на компьютере, разыгрывая пассы на виртуальной клавиатуре.

        – Так! Похоже, силовая установка и реактор в норме. Системы жизнеобеспечения, конечно, серьёзно пострадали. Однако, в целом, корабль подчиняется моим удалённым командам и даже сохранил базовую работоспособность. Вы значительно отклонились от курса, но двигатели по-прежнему работают на полную мощность. К сожалению, я не наблюдаю никаких показателей в жилых отсеках. Похоже, там просто ничего не осталось. Давление в охладителе реактора в норме, температура реактора тоже в норме, уровень …

        – Дадли! – Келвин постарался говорить как можно громче и настойчивей, хотя язык перестал ему подчиняться – мне абсолютно пофиг, какая там температура реактора. У меня кислород на исходе, боюсь, даже часа не протяну. Какие планы? Как мне отсюда выбраться?

        – Келвин, извините, я отвлёкся. Сейчас проверим состояние атмосферы в прилегающих отсеках …

        Через минуту Дадли вновь затараторил деловым тоном:

        – Ммм… так-так … Температура в соседнем с вами отсеке на уровне температуры плавления меди. Честно говоря, даже не представляю себе, что там могло так долго и сильно гореть. Однако шанс есть. Я сейчас попробую удалённо открыть несколько панелей и стравить воздух из обгоревших отсеков за борт через боковой проход. Насколько я понимаю, регенераторы воздуха в том отсеке всё равно выгорели, так что лучше стравить весь этот угарный газ наружу. Кроме того, разгерметизировав отсек, я смогу попытаться охладить температуру хотя бы настолько, чтобы вы смогли проскочить через него дальше. Там дальше вроде как всё в порядке. Непонятно, правда, почему мы не можем связаться с дежурным пилотом. По корабельной связи он не отвечает, а его мобильный коммуникатор постоянно занят.

        – Да-длии … Да …дли …

        – Да-да, Келвин, простите. Вам придётся подождать ещё минут двадцать. Как вы думаете, протянете?

        – А у меня есть выбор? Конечно придётся потерпеть. Только постарайтесь поскорее, дышать тут практически уже нечем.

        – Окей, до связи.

        Дадли отключился, а Келвин опять привалился спиной к стене, тяжело вдыхая спёртый воздух. Его мысли плыли по кругу, сплетаясь в причудливые диалоги с участием Дадли и Дага. Он пытался объяснять Дадли, что Даг не настолько потерянный для общества персонаж. Он просто вовремя не проплатил за воздух, и ему надо дать ещё один шанс. Иначе Даг задохнётся, и некому будет привести корабль назад. И тогда плакал залог в виде отсека с регенераторами воздуха, так как он всё равно сгорел, и теперь кроме корабля у Дага не было ничего, что могло бы покрыть расходы на телефонные разговоры по гиперпространственной связи. А Дадли постоянно угрожал, что он не верит ни единому слову Келвина, а также не может разговаривать, когда тот постоянно бросает трубку. А Келвин посылал его к чёрту и Дадли опять и опять звонил, и звонил, и звонил …

        Келвин очнулся от вибрации коммуникатора на металлическом полу. Ему действительно звонили. Келвин попытался взять трубку, но пальцы распухли и не слушались. В конце концов, ему удалось кое-как справиться с координацией движений и, превозмогая усталость, он сумел поднести трубку к уху и услышал голос Дадли:

        – Келвин, ну наконец-то! Я уже подумал было, что мы опоздали! Как вы там? Двигаться можете?

        – Бэ-лэ-мэ-лэ – только и смог пробубнить Келвин. Язык во рту казался просто неподъёмным. Он просто заполнил собой всю ротовую полость, оставив несколько узких щелей между зубами.

        – Ладно, отвечайте кратко «да» или «нет».

        – Еааа …

        – Я стравил воздух из соседнего отсека, остудил его и заполнил новым воздухом. По температуре там до сих пор не сильно прохладно, но, по крайней мере, проскочить можно. Вы готовы?

        – Мэ-мэ фэээ … – Келвин попытался объяснить, что он поднимается.

        – Окей, я жду, дайте знать, как будете готовы.

        Келвин попытался встать. Ощущение было такое, будто он старается поднять огромный мешок с песком, причём сидя в этом же мешке. Всё тело затекло, мышцы отказывались повиноваться, ног он просто не чувствовал, спина прилипла к стене и не двигалась ни вверх, ни вниз. Вдобавок ко всему, он отметил, что воздух в его железном карцере сильно остыл, а стены блестели от инея. Так что вполне вероятно, что его одежда попросту примёрзла к металлу стены. Вялые попытки сдвинуться с места были тщетны. И тут он почему-то подумал про Дага. Его воображаемый гнусавый голосок произнёс: «Мистер Келвин, я вам не верю! И поэтому мы отберём у вас и яхту, и коттедж, и ещё закусим вашей страховкой в придачу! Так что подыхайте там в своём железном ящике на здоровье, да поскорее!» Волна ярости поднялась из глубин души Келвина. Ну уж нет! Не для того он промучался здесь столько времени, чтобы они у него всё отобрали, да ещё и заработали бы на его смерти! Кстати, да – страховка! Интересно, что Даг так и не вспомнил о ней. У Келвина теперь появилось вполне обоснованное объяснение того, почему компания проявила такую заботу о безымянном технике, замурованном где-то посреди космоса в наполовину разбитом корабле. Их беспокоила не столько его судьба, сколько судьба корабля – вполне вероятно, что они сэкономили на страховке, и теперь пытаются любыми средствами спасти эту безумно дорогую груду металла. Злорадная ухмылка заиграла на измождённом лице Келвина. Воистину, деньги правят миром, и это надо использовать ради собственного спасения. Пока все эти банковские клерки и финансовые воротилы на далёкой Земле чувствуют, что его смерть будет стоить им кучу денег, они будут из кожи вон лезть, лишь бы спасти его никчемную, по их меркам, жизнь. Ну-ну, так поиграем же!

        Он собрал в комок остатки сил и рванул что есть мочи своё усталое измученное тело вверх. За спиной послышался треск – это рвалась примёрзшая ткань униформы. Мышцы в ногах затекли, но он продолжал отрывать себя от стены, принимая вертикальное положение. С диким остервенением, дюйм за дюймом, не обращая внимания на все трудности процесса. Наконец, он встал и даже на миг оторвал спину от стены. Всё вокруг плыло, постоянно накатывала тошнота. Келвину пришлось напрячь всю свою силу воли, чтобы не поддаться дикому желанию снова рухнуть на пол и уснуть. Пошатываясь и держась за стену, он побрёл в сторону переборки справа. Казалось, прошла вечность, прежде чем ему удалось добраться до цели. Упёршись носом в угол в месте соприкосновения стены и переборки, Келвин произнёс как можно энергичней:

        – Я ффа-тофф …

        – Готовы? – голос Дадли звучал по-прежнему бодро и оптимистично.

        – Еее … – выдохнул Келвин протяжно, выпуская долгую струю пара изо рта.

        – Окей, значит так: я открываю переборку со стороны выгоревшего отсека. Ваша задача – пробежать его как можно быстрее и выбраться в следующий за ним отсек. Как только вы это сделаете, дайте мне знать любым доступным способом, что вы уже там. Тогда я снова задраиваю горячий отсек, и мы вновь продолжим наше общение. Начинаем! Бегите так быстро, как только сможете! Поехали!

        Секунду ничего не происходило, затем правая переборка с лёгким шипением начала стремительное движение вверх. Поднявшись на три фута, её движение резко замедлилось, появилась вибрация, и металл застонал глубоким протяжным воем. Однако переборка всё же продолжила движение вверх. Из образовавшегося проёма в камеру Келвина ворвался горячий воздух. Келвин мысленно отметил для себя, что в соседнем отсеке по-прежнему достаточно жарко. Вторым сюрпризом было то, что там царила полнейшая темнота. В огне сгорело всё, включая, естественно, все лампы. Отсек освещался лишь тусклым светом аварийной лампы из камеры Келвина, а также далёким, но ярким светом отсека, следующего за обгоревшим. Так что бежать придётся в темном и горячем  пространстве. Но даже не это больше всего тревожило Келвина. В темноте угадывались очертания каких-то переплетений, похожих на длинные тонкие канаты или сети туго натянутых проводов, в которых застряли куски чего-то покрупнее. Только бы ни на что не напороться в этой кромешной тьме! Только бы не рухнуть на раскалённый пол!

        Когда переборка поднялась на шесть футов, Келвин решил, что пора выбираться отсюда, так как температуры в отсеках почти сровнялись. Иней на стенах в его камере растаял. От холодной переборки и одежды Келвина клубился пар, который заполнял камеру, делая воздух ещё жарче, а свет аварийной лампы – ещё тусклее. Всё вокруг начало погружаться в унылый красный туман. «Ну, помчались!» – пронеслось в голове у Келвина, и он ринулся в пышущую жаром темноту.

        Погасшая топка или остывающее жерло вулкана – вот как это можно было бы описать. В темноте ещё краснели какие-то разогретые части металла. Воздух был насыщен пылью с запахом серы и пластика. С первых же шагов Келвин отметил, что подошвы ботинок плавятся и прилипают к раскалённому полу. Но в дальнем конце отсека белел шестиугольный проём, из которого бил яркий свет, и он был решительно настроен добраться туда, во что бы то ни стало. У него больше не было пути назад. Через минуту Келвин услышал, как лопнула и заискрилась аварийная лампа за спиной в отсеке, который он только что покинул. Несколько ярких вспышек на миг озарили выгоревший отсек, по которому он сейчас перемещался в сторону освещённого шестиугольника. Видимо, температура снова начала расти. Однако воздух в отсеке был насыщен кислородом. Шаги Келвина становились всё более уверенными. Он понемногу перешёл на рысь. Через некоторое время что-то больно полоснуло по лицу. Он так и не понял, была это боль от ожога или от пореза. Инстинктивно отпрыгнув в сторону, но продолжил свой бег в темноте по направлению ко всё ещё столь далёкому освещённому выходу из этого мрачного пекла. На бегу, не останавливаясь, Келвин пару раз оглянулся назад. Там, в том месте, откуда он недавно стартовал, зияла чернота, в которой уже начинали краснеть какие-то очертания. Сейчас там уже была топка. И температура явно продолжала подниматься.

        Вдруг он налетел на что-то твёрдое, больно ударился коленом и обжёг правую руку, пытаясь ухватиться за невидимую опору, чтобы сохранить равновесие. Чудом не упав, он решил больше не рисковать. Приблизившись к массе запутанных нитей или проводов, он понял, что это, больше похоже на чёрное вулканическое стекло. Содрав с себя куртку и обмотав ею правую руку, он начал проламываться сквозь застывшую стеклянную паутину. Работая правой рукой и ногами, он пробивал проход сквозь твёрдые, но всё ещё горячие тяжи. Тёмные стеклянные нити лопались и со звоном падали на пол, прилипая к размякшим оплавленным подошвам его ботинок. Тонкие невидимые осколки стекла царапали по лицу и оголённым плечам, впивались в волосы и, казалось, специально норовили попасть глаза. Но он старался не замечать такие мелочи. Либо он выберется отсюда любыми средствами, пусть даже полностью изрезанный вдоль и поперёк, либо он застрянет в этой паутине, и тогда жар очень скоро прикончит его. Келвин даже представил себя, орущего из последних сил в этой топке, среди растущего жара в сотне футов от спасительного света, и это заставило его двигаться ещё быстрее. В какой-то момент он даже начал слегка подвывать на вдохе и, выдыхая, сыпать бранью на бесконечные стеклянные дебри. Но от этого пыль набивалась в рот, а мелкие стеклянные осколки саднили горло. Поэтому, в конце концов, он сцепил зубы и молча продолжил борьбу с неясно откуда взявшимся тут чёрным стеклом.

        Казалось, уже прошла целая вечность, а стеклянной паутине не было ни конца, ни края. Наконец, он прорвался на открытое пространство и вовсю прыть помчался к освещённому выходу.

        Последний десяток футов он заканчивал, как спринтер, рывком. Мышцы пружинили. При каждом новом движении в них ощущался щекотливый зуд, который переходил в резкую расслабленность, снова сменяющуюся зудом при каждом новом цикле напряжения. Мысленно он представил себе поршни древнего двигателя внутреннего сгорания, которые синхронно колотили в своих цилиндрах, двигая тяжёлый механизм вперёд с приличной скоростью.

        Наконец он добрался до спасительного выхода и, влетев в чистый освещённый отсек, рухнул на пол. Воздух здесь тоже нагрелся, но всё же был заметно прохладней. По полу дул поток свежего воздуха, направляясь в топку, из которой Келвин только что выбрался. Немного отдышавшись, он заставил себя подняться с прохладного пола, не смотря на дикое желание так и остаться лежать на остывших металлических плитах. Всё тело саднило, липкая горячая масса медленно стекала по лицу. Он попытался стереть пот со лба, но тут же взвыл – вся  кожа была покрыта стеклянной крошкой, смешанной с его потом и кровью, которая сочилась из множества мелких порезов на лице. Левая рука и плечи, которые не были защищены одеждой, также были покрыты гарью и стеклянной крошкой, и тоже кровоточили. Не обращая на это внимание, Келвин стал рыться по карманам в поисках коммуникатора. Последний раз он держал его в руках ещё на старте, а затем по привычке засунул в нагрудный корман куртки, которая была сейчас намотана на правую руку. Он быстро размотал куртку, пытаясь нащупать твёрдый предмет в складках одежды. Коммуникатор сам вывалился на пол и отлетел в сторону. Келвин бросил куртку и схватил его правой рукой. Связь была прервана! О чёрт! Ведь он же не может позвонить сам! Как же быть? Он оглянулся вокруг и его взгляд упал на блок аварийной сигнализации у входной двери. Подскочив к нему, Келвин разбил локтем стеклянный корпус, отметив про себя, что он никогда ещё не бил так много стекла за один день. Большая красная кнопка, мягко пружинив, ушла в паз. По кораблю пронеслась сирена. Резкий вой с определённой периодичностью стал разрывать тишину, отдаваясь эхом в других отсеках и корридорах. Почти тут же зазвонил коммуникатор:

        – Келвин, вы уже на месте? Поздравляю! – голос Дадли был полон радости и оптимизма. «Ещё один кандидат на разбитие носа», подумал Келвин и недобро ухмыльнулся. Похоже, он становился агрессивным и злопамятным.

        – Да, я здесь! – прохрипел Келвин – Что дальше?

        Переборка с шипением захлопнулась, укрыв жаркую топку за массивной металлической плитой. Затем сирена внезапно смолкла.

        – Келвин, продолжайте двигаться в том же направлении. Идите дальше по коридору. Я открыл все переборки по ходу вашего движения. Через два отсека будет рубка пилота. Доберитесь туда и мы продолжим общение уже по центральной корабельной связи. Удачи вам!

        Дадли отключился, а Келвин остался один в звенящей тишине ярко освещённого коридора с прекрасным свежим воздухом. «Как будто ничего и не произошло» – промелькнула одинокая мысль. Сделав пару шагов, ему пришлось снять ботинки. Множество осколков чёрного стекла прилипло к расплавленной подошве и теперь, застыв, вся эта стеклянно-резиновая масса причиняла значительные неудобства при ходьбе. Босиком, он засеменил дальше по коридору.

        Пройдя два отсека, он действительно оказался перед входом в пилотскую рубку. Дверь была закрыта. Он набрал собственный код доступа и подставил глаз под сканер. Дверь мягко ушла в стену, открыв проход в рубку. Внутри царила обычная рабочая атмосфера: на экранах мониторов перемигивались какие-то символы и  ползли таблицы показателей. В самом центре рубки на небольшом возвышении располагался голографический монитор. Множество точек с прикреплёнными к ним названиями парило в пространстве, демонстрирую звёздную карту текущего района галактики. В центре сверкала маленькая оранжевая точка – это был их корабль и его местоположение в секторе, который они сейчас пролетали. Единственное, чего не хватало в столь привычной картине рубки – самого пилота. Он просто исчез, не оставив никаких следов. Келвин подошёл к центральному пульту и остановился в растерянности. Даже будучи техником, ему понадобится время, чтобы разобраться, где здесь переключатель корабельной связи. При этом, он решил не рисковать и не тыкать наугад в разные кнопки, так как по словам Дадли двигатели работали и корабль по-прежнему двигался в заданном направлении.

        Вдруг ему показалось, что он слышит слабо различимое постукивание где-то снаружи отсека. Келвин повернулся и начал прислушиваться, пытаясь определить, откуда доносится стук. В какой-то момент его взгляд упал на дверь в стене с характерным значком – уборная. Похоже, постукивание доносилось оттуда. Он подошёл и прислушался. Так и есть, где-то там за толстой дверью кто-то пытался до него достучаться. Келвин постучал в ответ. Далеко за дверью забарабанили что есть силы и к стуку прибавились приглушённые проклятия. Келвин подёргал за ручку, но дверь была заблокирована также крепко, как и переборки между отсеками. Позвонить? Не выйдет. Тогда он решил применить проверенный приём – он нашёл красную кнопку аварийной сигнализации на стене рядом со входной дверью, разбил локтем стекло и нажал красную кнопку. Взвыла сирена, затем зазвонил коммуникатор у него в кармане, а сирена снова смолкла:

        – Келвин, вы уже там? Извините, я как-то не подумал, что вам самому не найти переключатель селекторной связи…

        – Дадли, здесь внутри есть туалет и, похоже, наш пилот находится там. Я пробовал открыть дверь, но она заблокирована. Вы можете её разблокировать?

        – О господи! Я совсем про неё и забыл! Конечно! Минутку …

        Послышался короткий щелчок, затем дверь с шипением уползла внутрь стены. За дверью был небольшой предбанник с душем и умывальником. В глубине помещения находилась вторая дверь, ведущая непосредственно в туалет. Вторая дверь разблокировалась одновременно с первой и из туалета, передвигаясь на четвереньках, страшно ругаясь и жадно хватая воздух ртом, выполз пилот.

        Его коммуникатор беспрестанно звонил, однако, похоже, его это абсолютно не интересовало. Выбравшись в рубку, он повалился на пол и закрыл глаза, потихоньку приходя в себя и выравнивая дыхание. Коммуникатор пилота снова зазвонил и Келвин попытался вытащить его из нагрудного кармана куртки пилота, но был тут же грубо отстранён твёрдой рукой хозяина рубки. Затем, также не открывая глаз, пилот сам достал свой коммуникатор и с силой швырнул его в стену. Аппарат звонко ударился о металлическую балку и разлетелся по рубке фонтаном осколков. В трубке Келвина был слышен голос Дадли, который пытался выяснить, что там происходит. Келвин поднёс трубку и коротко ответил:

        – Дадли, пилот жив, пытается отдышаться. Мы свяжемся с вами по корабельной связи, как только будем готовы, – и прервал связь.

        Начав дышать ровно, пилот открыл глаза и уставился на Келвина:

        – Кто ты и что здесь происходит?

        – Келвин Мокс, техник третьего разряда из генераторного отсека. По-моему, нас что-то протаранило. Жилые отсеки разгерметизированы, вряд ли там кто-то выжил. Я сам чудом выбрался из заблокированного отсека.

        – Чертовщина какая-то! Я только вышел на минуту в туалет, когда почувствовал удар и дверь тут же заблокировало. В случае аварии предусмотрена блокировка всех дверей, даже в туалет! Прекрасно! Но там же негде развернуться и совершенно нечем дышать! При этом никаких шансов разблокировать дверь самостоятельно. А потом в девять утра начались эти бесконечные звонки. Я их умолял связаться с грёбанным «Скай Эксплорер Инк.»-дринк-твою-мать, а им хоть кол на голове теши, их мол это не интересует, у них свои проблемы. И как вы думаете, кто звонил?

        – Я так думаю … звонили из вашего банка по поводу непроплаты по кредиту …

        В воздухе повисла гнетущая тишина. Ошарашенный пилот уставился на Келвина, пытаясь определить, снится ему это или же он действительно выбрался из заточения и перед ним реальный живой человек.

        – Откуда вы знаете?!

        Но Келвин его уже не слушал. Подойдя к центральному пульту, он спросил:

        – Надеюсь, у вас достаточно большой кредит в приличном банке?

        – У меня кредитная линия в «Нейшнл Нуклеар Траст Банк», по которой скопился уже приличный долг – грустно ответил пилот.

        На лице Келвина заиграла лукавая улыбка:

        – А, ну тогда всё в порядке! Тогда мы точно вернёмся домой живыми. Эти жадные ублюдки не дадут нам умереть. Подскажите, где тут переключатель корабельной связи, чтобы связаться с Землёй? Надо разворачиваться и поскорее убираться отсюда!

        Судя по нелепому выражению лица пилота, тот ещё не понял хода мыслей своего спасителя. Келвин улыбнулся и пояснил:

        – Жизнь в кредит, это жизнь, обеспеченная кредитом. Так что давай, рули скорее, пока не набежали проценты!